Сегодня в рубрике “Выходное чтиво” автор из Печоры Жанна Моргун.

Проводница плацкартного вагона сухим профессиональным голосом прочитала билет и изрекла:

– Место 33, нижняя полка, последнее купе, проходите и располагайтесь!

Через секунду она бронёй встала на защиту своего вагона – следом за мной в вагон следовал зять с двумя сумками:

– А вы, молодой человек, куда прёте без билета?

– Я провожающий, только сумки донесу.

– Женщина, это всё – ваша ручная кладь? – оценивающим профессиональным взглядом, словно электронными весами, она взвесила мои сумки и подытожила:

– У вас же последнее купе! Вы мне весь задний проход перекроете своими сумками!

Не обращая внимания на её гостеприимную тираду, мы с любимым зятем донесли сумки до последнего купе, две из них поставили в рундук под нижнюю полку, ещё две сумки зять поднял на третью полку. В последнюю минуту перед отправлением поезда я успела сфотографировать фасад вокзала, обняла и расцеловала дочку и внучку, и поезд тронулся.

На календаре 31 декабря, за окном минус шесть градусов по Цельсию, в вагоне доброжелательные попутчики, в купе уже почти гостеприимная проводница. Мы все, став одним разноязычным сообществом, ехали в Москву. Не просто ехали, мы мчались. Под перестук колёс мы мчались навстречу новым приключениям, новым знакомствам, и, конечно же, навстречу Новому году.

6 часов в пути, Киев, стоянка поезда 20 минут. В столице Украины в наше купе, на боковые места, подсели ещё два пассажира, и уже в полном комплекте мы отправились от перрона Киевского вокзала. Все перезнакомились, расположились поудобней, распихали вышивания, вязания, журналы с кроссвордами, сигареты и другие незаменимые в дороге атрибуты в потаённые места, заполнили миграционные карточки, застегнули на замки-молнии карманы трико и спортивных курток, предварительно положив туда паспорта и гривны вперемешку с рублями, и сели ужинать.

Проводница, неслышно следуя от купе к купе, собрав всё своё очарование, обаяние и нежность, чай не предлагала, а мурлыча, как домашняя кошка, просила:

– Я понимаю, что через пару часов Новый год. У меня в купе тоже есть бутылочка «Шампанского». Только не напивайтесь. Потерпите до таможни. Как только переедем через границу, тогда уже сможете выпить. И я выпью вместе с вами. Только не пейте сейчас. А то на таможне вас ссадят с поезда и сдадут в милицию.

В вагоне, как в ресторане пятизвёздочного отеля, пахло котлетами, тушеными курицами, домашней колбасой, копченым салом, аппетитно хрустели маринованные помидоры и огурцы, под столами в бутылках предательски булькал самогон. Но предупреждённые бдительной проводницей, мы пить не стали, как говорится, подальше от греха. В серьёзности её намерений (пьяных на ближайшей станции сдать в милицию) никто даже не сомневался.

22 часа 50 минут, станция Зерново, Украинская таможня. Внося с собой порцию морозного свежего воздуха, в вагон степенно входят крепкие вооружённые ребята в зелёных мундирах. В каждом купе пограничников радостно приветствуют сдружившиеся за время пути пассажиры: «С Новым годом!». Но ребята с поставленными металлическими голосами явно не настроены на лирику. Они произносят стандартные фразы:

– Иконы, валюту, наркотики, оружие и взрывчатые вещества – везём?

Так и хочется ответить, что кроме сала, других наркотиков не возим. А 70-градусный самогон в пластиковых 1,5-литровых бутылках с наклейками «Збручанская природная столовая минеральная вода» хоть и можно назвать оружием нервнопаралитического действия, но во всём вагоне его явно не достаточно для экономической, а уж тем более политической, диверсии. С сотрудниками миграционной и паспортно-визовой службы попроще. Проверив миграционные карточки и паспорта, пожелав пассажирам «Счастливого пути» они вежливо ретировались из вагона. Последними в вагон зашли два солидных таможенника. Сосед по купе вежливо поздравил их с Новым годом, на что один из них обернулся и как-то с грустью сказал:

– Ещё больше часа до полуночи, а они уже нализались! – но его профессиональный нос не учуял запаха перегара, и таможенники покинули вагон. Проводница закрыла двери в тамбур, и поезд тронулся.

И тут же позвучало объявление:

– Через 20 минут станция Суземка. Не расслабляйтесь, это Российская таможня!

Я посчитала: Зерново – в 22часа 50 минут прибытие, 40 минут стоянка, в 23 часа 30 минут – отправление. 20 минут до Суземки. Получается, Новый год мы будем встречать на Российской таможне.

23 часа 50 минут, станция Суземка, Российская таможня. Внося с собой порцию морозного свежего воздуха, в вагон входят крепкие вооружённые ребята в форме пограничных войск Российской Федерации. Первая фраза, сказанная ими почти что в приказном порядке, ставит всё на свои места и разбивает в прах все мечты о том, что так предательски булькает в бутылках почти под каждым столиком:

– Вы въезжаете на территорию Российской Федерации, где действует Московское время. Переведите Ваши часы на час вперёд!

Лихорадочно жмутся кнопки мобильных телефонов, крутятся стрелки механических часов, мелькают цифры на мониторах кварцевых и электронных часов. И вот оно, свершилось! Московское время 00 часов 52 минуты.

Через 40 минут, когда вся процедура миграционного, таможенного, паспортно-визового и пограничного контроля была успешно завершена, поезд тронулся с места. Сосед по купе, расчёской уложив перед зеркалом редеющие волосы на своём некогда роскошном кучерявом чубе, достал откуда-то из сумки плитку шоколада и пошёл в купе к проводнице, чтобы помочь ей открыть ту заветную бутылочку «Шампанского».

– Какое «Шампанское»? – удивлённо спросила проводница. – Ложитесь спать! Уже половина второго ночи!

Утром я смотрела в окно на мелькающие за стеклом железнодорожные переезды, полустанки, станции, вокзалы, и понимала, что весь наш вагон не встретил Новый год. Да что там вагон! Весь поезд остался без Нового года, без 12 часов ночи и без боя Кремлёвских курантов.

Уж если мне придётся когда-нибудь ещё раз ехать в Новогоднюю ночь в поезде, я ни за что не поеду до Москвы. Я поеду в обратную сторону – от Москвы до Шепетовки! Так я встречу Новый год – сперва по Московскому времени, потом переведу часы на час назад, и встречу тот же Новый год ещё раз по местному времени. Надо же как-то компенсировать предыдущую поездку.

(с) Жанна Моргун

Сегодня в рубрике “Выходное чтиво” усинский автор Екатерина Казарина. Попасть в рубрику может любой желающий, для этого надо прислать своё произведение нам на электронный ящик по адресу: .

Вот, казалось бы, простой вопрос: чем может заниматься молодая красивая умная девушка в субботу утром? А вы можете предположить: спит она, пьёт чай со свежими булочками, совершает пробежку – и ошибётесь! Молодая красивая девушка, то есть я, валялась в койке и высчитывала, сможет ли она поспать ещё пару часиков или всё-таки надо вытаскиваться из постели и приступать к уборке. Вообще-то, часы показывали уже 3 утра, хотя кто-то бы сказал, что 3 дня, вернее, 15.00.

Прикинув, что до появления моего молодого человека есть ещё часов 5-6, я сочла, что ещё пару часов на крепкий здоровый сон у меня есть, я повернулась на бок, предварительно поставив будильник. Видимо, я очень счастливый человек, раз ставлю будильник на счастливое число 17.17.

Проснулась я от треньканья телефона и от разговора. В кресле расположилась моя бабушка по отцу, любовно именуемая мною ба, а в ногах у меня примостилась бабуля, которая со стороны мамы.

– Ну наконец проснулась! – возмутилась ба, покачивая тапочкой.

– И не говори! – поддержала бабуля и стянула с меня одеяло.

– Ну бааааа!!! – протянула я, пытаясь поймать одеяло.

Этого уже бабушки не стерпели и стали так возмущаться, что я побоялась, как бы не сбежались соседи!

– Как тебе не стыдно! К тебе скоро придёт молодой человек!

– А у тебя! Стыдно сказать! Полы не метены уже неделю!

– Посуда второй день в мойке лежит!

– Бельё не сменено сутки!

– Зеркало пылью покрылось!

– Некогда смотреться в него… – попыталась вякнуть я, но меня безжалостно прервали.

– А если ОН захочет посмотреться? А об этом ты не подумала?

– И вообще, прости хоспади, ты на себя в зеркало смотрела? Ноги не бриты уже сутки!

– Ба! – взорвалась я. Хоть они и мои родственницы, хоть и в возрасте, но совесть-то надо иметь!

Пришлось встать и пошлёпать на кухню. Под бдительным руководством моих бабулей перемыла всю посуду, все поверхности. Эти две старые перечницы даже заставили меня вымыть батарею: «А вдруг он захочет носки сюда повесить!»

Когда стала отмывать полы, то ба клюкой пригнула мою голову к полу:

– Ниже, ниже наклоняйся! Дальше руку под диван суй! Вдруг у него зажигалка выпадет и закатится, а у тебя там пыль вековая!

– Он не курит! – опять попыталась возмутиться я.

– А если не зажигалку, а телефон? – оборвала безжалостно бабуля и добавила пинок, чтобы я ещё наклонилась. – Ниже!

В полной мере ощутив себя рабом на плантации, я залезла в ванную.

– Не забудь соскоблить старую кожу с пяточек! – продолжала инструктировать ба.

– И бритву поменяй – эта уже старая. Кожа будет не как шёлк! – сунула свой длинный нос бабуля на полочку с моими принадлежностями.

– Я уже большая! – пробурчала им в ответ, но словила подзатыльник.

– Мала ещё – старшим перечить! – в один голос отчеканили бабули и занялись моими волосами: промыли их, намазали чудо-травами и вновь промыли.

Да, в этом мои бабушки толк знали.

– Идёт! Идёт! – Внезапно засуетились они. – Вылезай уже! Вытирайся! Тебе ещё надо намазаться маслом и чайник поставить!

Я медленно заскрипела зубами:

– Вы что, будете мне ещё и ночью советы давать?

– Нет! – смутилась бабуля. – Мы же воспитаны правильно и не позволяем себе подсматривать.

– Конечно-конечно! – заулыбалась ба, но как-то очень фальшиво.

– Ах вы старые перечницы! – я выскочила за ними в коридор, старательно лупя тряпкой по обеим.

Но тут распахнулась входная дверь, и на пороге показался он. Я медленно залилась краской: после процедур и ссоры с бабушками я совсем забыла одеться…

– Да, кстати, – донеслось с потолка, где медленно таяли два призрака моих бабулей, – сверху будь медленнее – ему так больше нравится!

(с) Екатерина Казарина