После выхода на “Усинск.Онлайн” интервью с видными российскими учеными, высказавшимися по поводу возгорания на месторождении им. А. Алабушина под Усинском, своим мнением с БНК поделился доктор геолого-минералогических наук, профессор УГТУ, координатор ухтинского отделения Комитета спасения Печоры Валерий Копейкин.
– Валерий Александрович, недавно спасатели завершили тушение возгорания, которое было на скважине 2Р месторождения им. А. Алабушина. Поделитесь вашим мнением о том, что это был за пожар, насколько хорошо вы осведомлены о ситуациях такого рода?
– Технологии по обустройству скважин практически одинаковы во всем мире – и в Татарии, и в Башкирии, и в Сибири, и на Каспии. Как я понимаю, ЛУКОЙЛ-Коми нанял подрядчика для ремонта скважины. Был какой-то технологический сбой. Это сложное дело – бурение скважин и добыча, поэтому технику безопасности, конечно, следует соблюдать. Но пожары на работающих нефтяных скважинах, хотите вы или нет, регулярны. Ничего не случается только у тех, кто не работает. Пожар, с моей точки зрения, был слабый. Факел 30-40 метров – это не факел. Когда горит скважина, давление – сотни атмосфер. Из скважины вылетает все, даже обсадные трубы, а они тяжеленные. Потушили довольно быстро. Возьмите Мексиканский залив, на большой глубине происходила утечка нефти. Вот это была катастрофа. Поэтому особого крика, как наши журналисты любят устраивать, я бы не делал. Ну, журналисты – есть журналисты. Они вот по радиоактивности раздули истерию в Ухте. На этом сыграли. А толку? Вся радиоактивная грязь как была в Водном, так и осталась. И до сих пор не назначен «оператор» (ответственная организация) за сделанный могильник радиоактивных отходов.
Кстати, Андрей Алексеевич Алабушин у нас учился, на геолога. Сейчас его уже нет в живых, к сожалению.
– Как известно, горевшая скважина была с достаточно высокой концентрацией сероводорода. Оказал ли он какое-либо негативное воздействие на здоровье жителей близлежащего села Щельябож, который находится в 8 километрах от места происшествия?
– Я думаю, что никаких серьезных воздействий сероводорода не было. Когда я учился, то у нас была аналитическая химия, проводили работы с сероводородом. Комнаты сероводородные были. Мы там находились: если лекции 2 часа, то около часа я там торчал. Лично я никаких последствий не ощущал. Так и тут, скважина в стороне, она же не в селе. Да и ветер в сторону села не каждый день дует. Конечно, ЛУКОЙЛ должен проявить инициативу. Хотя бы медосмотр провести, детей на море вывезти, в Крым, например. Хорошо, если организует курсы для сельских жителей, чтобы они могли претендовать на рабочие места в нефтедобывающих предприятиях.
– Валерий Александрович, еще вопрос. Много разговоров идет о том, что компания «ЛУКОЙЛ» в 2013 году установила в селе Щельябож датчик по измерению уровня сероводорода. До этого года никто не придавал значения тому, что этот датчик предназначен для работы на промышленных площадках. Соответственно, сейчас начались разговоры о том, что якобы ЛУКОЙЛ обманул.
– И хорошо, что поставили. Но надо тогда окружать каждую скважину сероводородную. Как вы думаете, там работают люди в противогазах? Работают в обычном, пользуются такими же приборами. Особо большие концентрации даже вокруг скважин редко бывают. Самые сероводородные это у нас Оренбургский и Астраханский районы.
– На ваш взгляд, если замерять уровень сероводорода, например, в каких-то городах, насколько он будет соответствовать нормам?
–Когда вы на кухне будете чистить свой спуск воды из раковины, то всегда там застойная вода и будет выходить запах сероводорода. Яйцо протухло – сероводород. Обоняние на него очень чувствительно. В Ухте тоже была шумиха. В городе вдруг запах появился какой-то неизвестный. Может, канализация или нефтепереработчики недоглядели. Но это опять же было разово. Не надо делать из мухи слона. Гораздо сильнее, на мой взгляд, жителей Ухты встревожили слухи о том, что НПЗ то ли закрывают, то ли продают. Людей волнуют больше не запахи какие-то, а вероятность потерять заработок или же наоборот – возможность трудоустроиться на достойную работу.
***
Копейкин Валерий Александрович – доктор геолого-минералогических наук, профессор, координатор ухтинского отделения Комитета спасения Печоры. Основные направления научных исследований В. А. Копейкина связаны с изучением геохимических особенностей образования гипергенных полезных ископаемых и физико-химическим моделированием с использованием ЭВМ процессов природного минералообразования. Валерий Александрович автор более 100 научных работ, нескольких учебных пособий для студентов, обладатель патентов Российской Федерации, автор биогеохимического метода обнаружения скрываемых подземных атомных производств. Руководитель оперативной группы геологов Мингео СССР в зоне Чернобыльской АЭС в 1987-1995 гг.