Выходное чтиво: “Спорная территория”

В конце огорода, возле оврага, Антон Забелин смолил лодку. На небольшом костерке, в консервной банке из-под повидла, плавился гудрон. Антон макал в расплавленный гудрон широкую кисть и размашистыми движениями водил по бортам лодки. Старая лодка вся светилась щелями, и приходилось их затыкать паклей, густо обмазывая гудроном. Но на ней ещё можно было в выходные съездить на рыбалку, в тихой заводи половить окушков.

Антон снял рубаху, вытер обильный пот и оглядел владенья. Огород одним концом упирался в стену дома, а другим – в неглубокий овраг. Узкая заросшая тропинка, извиваясь по дну оврага, приводила к широкой реке. На другой стороне оврага шло бурное строительство дома. Новые поселенцы основательно обживали участок.

Когда нарезали огороды, каждому хозяину выделили двадцать соток. Сосед Антона, Мишка Антипин получил свои сотки на другой стороне оврага. Он разделял участки, и по тропинке, протоптанной по дну, ходили все, кому не лень. И ограду никто строить не стал. Кому нужен заросший овраг? Образовалось вроде как общее имущество.

Длилось это до той поры, пока не умер Мишка.   Как-то тихо умер, почти незаметно. Решили соседи вместе сено заготавливать. После покоса собрались мужики, купили «казёнки», разложили кой-какую закуску… Разлили по стаканам, Мишка первым опрокинул. Вдруг побледнел и тихо сполз на пол. Мужики перепугались, решили – «палёнкой» отравился. Слили остатки в бутылку и вместе с Мишкой отправили в город. Там определили, что никакая это не «палёнка», а Мишка помер от сердечного приступа. У него с детства ещё грудь сдавливало. Бывало, пацаны побегут наперегонки, а он и задохнётся. Слабым всю жизнь был. А тут с литовкой намахался и видно малость переборщил. Вот и помер. Больше всего мужики сокрушались, что водку не вернули. Коли товар качественный, возврати владельцу. Поди сами и прикарманили.

Похоронили Мишку на сельском кладбище. На похороны приехал его двоюродный брат Николай, пожилой, рыхлый мужчина, с лысеющей головой.  Больше у Мишки из родни никого не было. Николаю, как единственному наследнику, и вручили ключи от пустого Мишкиного дома. С тем он и уехал.

Через полгода Николай снова объявился на селе. Он по-хозяйски обошёл двор, обмерил всё рулеткой, записал цифры в записную книжку и так же тщательно обмерил соседние участки. Затем он спустился в овраг, осмотрел кусты, тропинку, и тут его взгляд натолкнулся на сортир, который Антон соорудил над оврагом. Чтобы не занимать сооружением место на огороде, Антон вбил в дно оврага четыре сваи, закрыл верх тёсом, а внизу поставил железную бадью. По мере наполнения, он относил содержимое на компостную яму. Почему-то эта бадья больше всего возмутила Николая. Подойдя ближе и попинав бадью, он отправился к Антону. Поздоровавшись с соседом, он напрямую спросил:

– Антон, ты знаешь, что овраг полностью находится на Мишкиной территории, то есть сейчас на моей?
– Ну, вроде как мой участок по эту сторону от оврага, а Мишкин по ту.
– Ты меня не понял. Я всё измерил. Участки выделялись одинаково. Если измерять по длине, то так оно и есть, а по ширине – твой больше. А если учесть овраг, то как раз – одинаковы. Выходит овраг мой.
– Зачем тебе овраг? Там же ничего не растёт.
– Может и не растёт, а по закону сейчас принадлежит мне.
– Да забирай ты этот овраг. Я что? Я не против.
– Значит, ты признаёшь, что овраг мой, и всё, что там находится – моё.
– Что там может находиться? Разве две старых спинки от кровати, в кустах. Так забирай их, мне не жалко.

Николай хмыкнул и зашагал к оврагу. Антон поплёлся за ним. Николай обошёл сооружение, и, вытащив бадью, поволок её к своей компостной яме. Антон от возмущения чуть не задохнулся:

– Ты это чего? Поставь органику на место!
– Я по-хорошему у тебя спросил. Ты согласился.
– Я же не думал, что ты позаришься  на отходы.
– Но ты сам согласился…
– Чего согласился? Сортир мой, и дерьмо моё!
– Тогда убирай свой сортир с моей территории!
– Ещё чего! Он тридцать лет здесь стоял, никому не мешал! А теперь что? Овраг ему понадобился!
– Твоё, какое дело! Может, и понадобился! А сортир убирай!
– А вот это ты видел? – Антон сунул кукиш под нос соседа.

Это было уже слишком. Угрожая расправой, Николай ретировался. Запершись в избе, он принялся писать на обидчика заявление. В заявлении он выложил все свои расчёты, описал встречу с Антоном и особенно тщательно расписал сооружение и злосчастную бадью. На следующий день Николай пошел к участковому милиционеру. Милиция находилась в здании сельского совета, куда и прошёл по длинному коридору заявитель. Участковый в это время был занят с Марьей Огородниковой, писавшей заявление на соседскую козу, потоптавшую её грядки с огурцами. Участковый пытался втолковать жалобщице, что надо писать заявление не на козу, а на хозяйку.

– Ты что пишешь? «Прошу привлечь Любкину козу к строгой ответственности»? Ты хоть сама понимаешь, что написала? Не могу я привлечь её.
– Как это не можешь? Она же, зараза, все огурцы мне вытоптала! Убыток нанесла! А ты – власть. Должен за урон наказать.
– Вот и пиши на хозяйку. С неё и взыщем. А с козы что взять?  Как, говоришь, её зовут.
– Кого? Козу?
– Да не козу. Соседку.
– Любка.
– Писать надо с отчеством. Раз пишешь официальную бумагу, надо с отчеством.
– Как же её по отчеству? Отца вроде Павлом звали.
– Вот и пиши – « Моя соседка Любовь Павловна Скрыпник выпустила свою козу в мой огород».
– Да как же я буду такую напраслину писать. Ведь эта зараза сама ко мне в огород залезла. А Любка наоборот, помогала её выгнать. Мы вдвоём еле её вытолкали.
– То есть ты утверждаешь, что у Скрыпник не было злого умысла?
– Господь с тобой, мы с Любкой со школы дружим. А коза у неё – сущий дьявол. Чуть отвернулся – она уже в огороде.
– То есть коза, сама залезла в огород? Так что же ты хочешь?
– Как что? Наказать эту заразу надо. От этой козы никакие заборы не спасают. Я же говорю – сущий дьявол.
– Как наказать? Шкуру с неё содрать?
– Да ты что? С живой-то?
– Что же я должен сделать?
– Ты – власть, тебе – видней.

В это время участковый заметил у порога Николая:
– Чего тебе?
– Здравствуйте. Заявление принёс. Здравствуй Марья, – поздоровался он, протягивая бумагу. Участковый взял заявление, несколько раз перечитал и вопросительно взглянул на Николая:
– Ну и что ты от меня хочешь?
– Справедливости.
– Какой справедливости? Дерьмо поделить с соседом?
– Ну не совсем дерьмо. По закону овраг на территории моего участка. А сортир построен незаконно.
– Знаю я этот овраг. По нему полсела к реке ходит.
– Незаконно ходит – по чужому участку.
– Что ты тут заладил: незаконно, незаконно. Откуда ты взял, что незаконно? У тебя что, акт бюро технической инвентаризации есть? Знаешь что? Иди-ка ты со своим заявлением. Сумасшедший дом. Одна козу требует наказать, другой дерьмо поделить.
– Значит, не возьмёшь? Сговорились все. Вот, Марья, посмотри, как над ветераном измываются, – обратился он к посетительнице за сочувствием. Но та вместо сочувствия вдруг возмутилась:
– Какой ты ветеран, если мы с тобой одногодки? Да тебе в конце войны только пятнадцать лет исполнилось. Мы же с тобой в параллельных классах учились.
– Я не в смысле войны, а труда. Я трудящий человек, у меня мозоли…

Но Марья ещё больше стала возмущаться, даже скраснелась вся и со стула вскочила:
– Ты трудящий? Куркуль ты и жлоб! Всю жизнь на базаре ворованными с мясокомбината костями торговал! И мозоли у тебя от разделочного топора. Не буду я ничего писать! Не хочу, чтобы наши заявления рядом лежали, а с Любкой мы сами разберёмся! – Огородникова смяла бумагу и кинула в урну.
– Вот вы как все. Ну ладно, найдём и на вас управу! – Николай вышел, хлопнув дверью.

Через неделю в село приехал представитель Бюро технической инвентаризации, тщательно обмерил участок и уехал. Ещё через месяц Антона вызвали в районный суд по заявлению Николая. Заседание суда было недолгим. Овраг признавался собственностью заявителя, а Антону предписывалось снести все временные постройки, незаконно возведенные на чужой территории.

Когда, в очередной раз, Николай приехал в село, сортир стоял на прежнем месте. Тогда он снова явился к участковому и предъявил ему решение суда. Участковому не оставалось ничего, как исполнить решение. Тогда он взял топор и в присутствии двух понятых снёс сортир до основания. За что, острые на языки мужики тут же окрестили его «ассенизатором». Тут бы всем успокоиться. Но история продолжалась. В одну из безветренных ночей полыхнула Мишкина изба. Никто из сельчан не вышел тушить пожар, а утром приехали пожарные. Потолкавшись среди головёшек, они вынесли заключение, что возгорание произошло от замыкания электропроводки. Вручив заключение участковому, пожарные уехали. Когда Николай заявился, пепелище уже не дымило. Он обошёл со всех сторон сгоревший дом и всенародно заявил, что это поджог. И виноват в содеянном Антон Забелин. Сказал и с тем укатил. А через некоторое время Антона вызвали в райотдел милиции. Следователь долго расспрашивал об обстоятельствах дела, и выяснил, что Антон в день пожара ездил к сестре в город, что подтверждалось, купленным на электричку билетом. Да и в заключении пожарных говорилось, что поджога не было. Антона в тот же день отпустили, сняв с него все обвинения.

Долго ещё стояли неубранные головёшки, напоминая о пожаре. Николай больше ни разу не приезжал. Затем на пепелище появилась семья беженцев из Таджикистана. То ли они купили участок, то ли были ещё более близкими Мишкиными родственниками, но на овраг им было наплевать. Он постепенно захламился  выброшенными вещами, которые мешали проходу к реке, и тропинка стала зарастать.  Забелин поставил сортир в углу двора, на своей территории и сделал отвод прямо на компостную яму, так что стало ещё удобнее. Бадью не надо таскать, и запаху нет. А овраг снова оказался ничейным…

Антон убрал банку с гудроном, воткнул в щель между штакетинами кисть и присел на обрубок. Из-за оврага доносилось шуршание рубанка и стук молотка. Сосед одолжил инструмент у Антона. Торопился к зиме дом поставить. Обещал после строительства «проставиться». И сделать это он решил основательно. Антон сам видел, как тот гнул из медной трубки змеевик и флягу по селу искал. Флягу он точно нашёл, значит, брагу поставил, наверно уже и самогон выгнал. Если к нему сейчас подкатить? Завтра же выходной. Прийти в гости, познакомиться с семьёй. Затравка нужна. С пустыми руками неудобно. Надо за «казёнкой» сбегать. Неужели он устоит? Антон надел рубаху и нерешительно остановился. Но, вспомнив змеевик и флягу, твёрдо решил: «проставится» и зашагал к магазину.

Анатолий Цыганов