Сегодня в рубрике “Выходное чтиво” усинский автор Николай Попов. Попасть в рубрику может любой желающий, для этого надо прислать своё произведение нам на электронный ящик по адресу: .
Я отдыхал. Оркестр играл заказанные мной песни ко дню рождения моего друга. И я расслабился с бутылкой вина и фруктовой нарезкой. Танцовщицы ресторана очаровательно двигали бёдрами с лёгким намёком на эротику. Полумрак, отсутствие собеседников, и музыка, музыка, музыка: – вот в чём я сегодня нуждался. Поэтому, взяв на себя хлопоты по организации праздника, умело создал нечто среднее между тем, что желала глупая пьяная толпа, и тем, что желал умный, ироничный и творческий я.
Именинник, он же юбиляр, уже несколько раз бросал на меня завистливые взгляды. Ему уже наскучила роль благодарного хозяина, и тянуло в мою компанию, где не надо вежливо смеяться, понимающе улыбаться и хоронить отличные шутки, которые так и рвутся с языка в эфир, в присутствии этой публики, в вежливом покачивании головы. Сам виноват, когда возникла идея проведения праздника «тридцатипятилетия», я предлагал собрать мальчишник с нормальными парнями и ветреными девчонками. Нет, он вспомнил, что люди делятся на нужных и ненужных, и даже здравых парней пригласил с жёнами, убив праздник в зачатке. Теперь эта масса соревнуется в степенности, старается не пьянеть и не, дай бог, сказать что-то лишнее. Танцы в деланном кураже похожи на кривляние, шествование из угла в угол с бокалами в руках… Насмотрелись фильмов про богемную тусовку. Меня к счастью это не касается. Мужчины сами сложили легенды о моих победах на постельном фронте, и теперь боятся знакомить со мной своих жён. Женщины бросают на меня заинтересованные взгляды, но “синицы в руках” в лице мужей, парней и прочих бойфрендов, лучше самого очаровательного журавля, коего для них представляю я. Также для обоих полов мой циничный, остроумный лексикон слишком сложен в данной, да и любой другой обстановке, поэтому я в одиночестве наслаждаюсь музыкой моей юности.
Вскоре взгляд юбиляра превратился из завистливого в умоляющий. Понятно, его атаковала супружеская пара из породы всезнаек. Плотный мужик с красным лицом и изнеможенная диетами женщина. Надо спасать и я отправился на помощь. Как железные опилки за магнитом, за мной направились “ничейные” девушки, которые каким-то невероятным способом проникают на любую тусовку, где можно найти себе, если не мужа, то хотя бы мужскую особь на ночь.
– Надо тебе жениться, Анатолий, – ронял мужик на несчастную голову юбиляра новые для человечества мысли. – Жена это как визитная карточка состоявшегося мужчины. Опять же дети. Мужчина должен продолжиться, почувствовать ответственность.
– Недаром говорят, мужчина слагается из мужа и чина, – поддакнула жена.
– Да, Толик, женись, – ворвался в разговор я, – будешь выключать мобильный в командировках, когда красивые, молодые девчонки, напомнят тебе, что такое настоящий секс. А недавно неземное, ныне истеричное создание, закатит тебе по приезде допрос, коему позавидовали бы и Малюта Скуратов и сам Берия. И ты будешь развивать свой мозг не в остроумии, а банальной лжи, типа, зарядка села, устал и тому подобная ерунда.
Женщина с подозрением посмотрела на краснолицего. Значит, я попал в точку с этими командировками.
– Ну, не у всех так, – ненадолго смешался мужик, – в командировках люди работают, устают.
– Конечно не у всех. Молодые и красивые девчонки спят с молодыми и красивыми парнями. Остальные довольствуются услугами сексиндустрии.
– А как же любовь? Вы что совсем не верите в искренность и взаимопонимание? – вклинилась в разговор одна из “ничейных”, пока закостенелый мозг супругов искал подходящий к данной дискуссии ответ.
– Любовь это когда тракторист подарил доярке платочек и лезет за стогом ей под юбку, а она кокетливо ржёт, отталкивает чёрную пахнущую соляркой руку и ждёт, когда утомлённый её отказами парень позовёт её замуж. Замени стог на квартиру, платочек – на золотую цепочку и увидишь схему любого супружества, – ответил я, не поворачивая в сторону девушки головы.
Она начала формулировать ответ, но так как мой друг во время беседы ловко ретировался, я, за неимением причины продолжать разговор, ушёл за свой столик. Плевать на вежливость и правила, пусть им соответствуют те, кому не скучно.
Юбиляр усердно танцевал, издалека благодарно махнув мне рукой, а я, придвинув к себе бутылку вина, вновь наслаждался одиночеством. Но дьяволу, отвечающему за мой комфорт на сегодняшнем вечере, вздумалось отвернуться, чтоб господь подверг меня новому испытанию. Та девушка, что сдуру брякнула про любовь мне, прожжённому цинику, решив что-то доказать или просто поговорить, уселась со мной рядом.
– Привет, меня Лена зовут.
– Родители не стали напрягать фантазию и назвали в честь какой-нибудь бабушки?
– Что? – немного растерялась она. – Вообще-то да. Но кстати, о моих родителях и любви. Они прожили душа в душу, как говорится, долго и счастливо.
– Что они делали с душами друг друга? – усмехнулся я, и, не останавливаясь, продолжил. – Милая, Лена, судя по тому, что на вас одето, вы зарабатываете сами. Скорее всего, секретарём или нечто подобным. Родители вас не баловали, но любили. Шили на новый год платье снежинки из старой кухонной занавески, ходили к вам на всяческие концерты, где вы либо фальшиво пели, либо неумело танцевали. Проще говоря, вы росли в нормальной семье. Папа изредка пил, мама судачила с соседями. Их юношеские мечты забылись. Мама подглядывала в телевизоре за другой, успешной жизнью, а папа убедил себя, что он прожил достойно, никого не подставив и ничем не рискнув. Так что, вы правы, они живут душа в душу. Но счастливо ли?.. Сомневаюсь. Люди свиньи, но разумные свиньи. Им всегда, что-то не хватает. Где-то богаче, кто-то сексуальней. Недавно весь смысл вашей жизни был в устройстве на достойную работу, сейчас вы ищете себе более-менее нормальную мужскую особь, дабы он кормил и одевал вас и в перспективе вашего ребёнка. Следом вам захочется материальных благ, потом общественного признания. В процессе вы научитесь ненавидеть своего мужа скрытой, а, возможно, открытой ненавистью за то, что вы сами убедили себя в любви, которой нет. А он будет в компании таких же неудачников искать выход, изменять вам, потом смирится, и вы будете жить с ним долго. В душу, в бога, в чёрта, в мать, как вам угодно.
– Мне говорили, что ты хам, но я почему-то не поверила, – милое личико Лены передёрнуло гримасой злости, однако, она даже не сделала движения, чтобы встать.
– Там, – я кивнул на остальную толпу, – найдётся куча единомышленников, вежливых и ограниченных людей вашего умственного развития. Негласный союз параноидальных мамаш и мудрого государства вбил в их детские мозги сказки о ячейке общества под названием семья. Мужчинам она не нужна, но они зомбированы. Так что вам совсем не обязательно выслушивать здравые мысли человека без догмы-колотушки в голове.
Мой очаровательный оппонент вроде немного успокоилась и сдержанно пропустила нелестное замечание о её уме.
– А дети? – с придыханием на окончании слова бабахнула она меня железобетонным аргументом. – Неужели они должны расти в обществе без любви, с половинными семьями? Без отцов?
– Я совсем не собираюсь переделывать общество. Куда мне тягаться с государственным институтом брака, с поддержкой всех женщин мира. Я просто эгоист, и мне не хочется, чтоб маленькое визжащее существо сначала мешало мне спать, потом требовало внимания, незаслуженно считая себя человеком, и в конце моей жизни подкидывало мне новых глупых, избалованных существ.
– Но ведь тебя-то растили, – убеждающе, с таким же придыханием продолжала Лена, упорно называя меня на «ты», – так же ты визжал, мешал спать…
– Не знаю, почему вас интересует именно моё счастливое детство, но из того, что я помню, могу поделиться. У меня с родителями был негласный договор. Я слушаюсь, и хорошо учусь, а они не вмешиваются в мою жизнь. Это их и меня устраивало, и продолжает устраивать. Я сам получил образование, пройдя путь от нищего студента до хорошо оплачиваемого специалиста. Общаюсь с ними по телефону, не напрягая их жизнь своим присутствием. Надо будет найму сиделку, которая будет таскать им пресловутый стакан воды хоть целый день.
– В твоей жизни нет ни капли чувства, – всё-таки высказалась она. – Ты как равнодушная железка.
– Сейчас меня преследует только одно чувство. Раздражение. Я заказал много хороших песен, а вместо того чтоб их слушать, вынужден общаться с назойливой и бестолковой особой, неспособной просчитать разговор, даже на два шага вперёд. Которую отличает от проституток только стремление продаться оптом, а не в розницу.
– Да ты… Да ты… Сука. – Лена взмахнула рукой, я не стал уворачиваться, но она не ударила. – Пошёл ты!
Но пошла всё же она. Лишь бы не разревелась, а то вдобавок к скучному вечеру придётся разбираться с пьяными заступниками.
Я сходил в туалет, а когда вернулся ко мне подошёл юбиляр.
– Ну что, как она?
– Ничего, жить будет, – ответил я, чокаясь с его бокалом. – Глупа, как кукла. Хотя нет. Куклы знают, что они не люди и их мнение никого не интересует.
– Давай завтра соберёмся у меня, посидим, чтоб как-то перебить общение с этими маразматиками.
– Наконец слышу первую здравую мысль за сегодняшний вечер, а теперь иди, плескайся в людском убожестве. За всё уплачено.
Толик отошёл. Я попытался снова настроиться на музыку, но моя преследовательница, решила-таки добить свои нервы. Наигранно равнодушной походкой и с выражением достоинства на лице она снова подошла ко мне.
– Хоть ты и скот, но я тебя прощаю, – её голос звучал до смешного возвышенно. – Ты ничего обо мне не знаешь, а смеешь судить. Я не опущусь до объяснения.
– Лена, милая, вы хоть слышите себя? У бабников есть такой трюк. Сначала унизить женщину, заставить защищаться, потом ослабить напор и затащить в постель. Поверьте мне, я не ставлю такой задачи, хоть у вас хорошая фигура и вы красивы.
– Да я с таким как ты… Никогда…
– Не врите мне, Лена. И себе не врите. И сейчас и в другой день, по лёгкому намёку вы пойдёте со мной. Чтоб доказать. Чтобы страдать. Я не знаю зачем, но пойдёте. В моей жизни сейчас три девушки. Мою квартиру убирает домработница. Так что я не нуждаюсь ни в любовницах, ни в домохозяйках. Но, даже зная это, вы пойдёте, потому что у женщин нет достоинства, и они любопытны. Я самоуверен, самодостаточен, циничен. Вы таких не встречали.
Во время моего монолога её лицо выражало такую гамму чувств, что величайшие актёры, захлебнулись бы от зависти. Рука всё-таки отвесила мне, ранее отложенную, пощёчину, и она в слезах убежала в туалет.
Вечер закончился разборками. Лена плакала и ничего не объясняла. Я стоял и нагло смотрел на угрожающие кулаки мужчин и заинтересованно перешёптывающихся женщин. Потом оделся и уехал домой. Никто не решился меня остановить. Стадо. Чванливое, показушное, трусливое стадо.
Через день я проснулся у себя дома, с жуткого перепоя. С трудом разлепив глаза, увидел перед собой улыбающееся лицо Лены. Она сидела на кровати, прикрыв голое тело простыней. Всё же фигурка у неё что надо. Прослушав её приветственную речь, я направился в душ. Когда вышел, достал из бумажника несколько купюр и положил в коридоре на полку. На кухне меня ждала яичница, кофе и сама Лена, уже одетая. Достав из холодильника бутылки, я смешал водку с соком, залпом выпил, разбавил ещё и стал завтракать.
– Как ты себя чувствуешь, милый, – ласково прощебетала моя гостья.
Я, молча, поглощал приготовленные ей яйца и насмешливо поглядывал на неё. Она создала на лице ироничное выражение и спросила:
– Может, ты всё-таки скажешь, как тебя зовут?
– Ну, во-первых, вы знаете. Во-вторых, совместная ночь – это совсем не повод для знакомства. В-третьих, деньги за услуги на полке в коридоре.
– Ну, ты же не такой! – закричала она. – Чего ты из себя строишь супермена. В глубине души ты добрый, нормальный парень.
– Вы, Лена, сейчас произнесли слово, которое я никогда не употребляю по отношению к себе. Мне противны нормальные люди. Они меня забавляют, но и это у них не всегда получается.
– Я думаю, тебя кто-то сильно обидел в жизни.
– Поверьте, Лена, это трудно сделать даже лопатой по голове. Мне по-настоящему всё равно. То, что я вам говорил позавчера и сегодня, это бред, направленный только на то, чтоб вы от меня отвязались.
– Ну, ты же сам вчера позвонил…
– У вас хорошее тело и глупая головка. Грех не воспользоваться, – мне, как ни странно, стало её немного жаль. – Лена, идите домой. В будущем ищите партнёров соответствующих вашему интеллекту и социальному уровню. И не забудьте деньги. Это компенсация. Кстати, совсем вами незаслуженная.
Она встала, выпрямилась, губы дёрнулись, скорее всего в ругательстве, глаза отражали горе, боль и обиду.
– Ублюдок! – крикнула она и выбежала из кухни.
Я услышал, как хлопнула входная дверь.
Ещё немного посидев за бокалом, я вышел в коридор. Денег на полке не было.
(с) Николай Попов
