Каково это – убирать разлитую нефть своими руками? Мы, команда «Нефтяного патруля» в Республике Коми, уже узнали это на собственном опыте. Фото: greenpeace Группу уборки возглавил Винсент Франк,или просто Стэн,эксперт по работе с токсичными материалами из Великобритании с 12-летним опытом. Ему случалось работать и в более экстремальных условиях, например, на Фукусиме после аварии. Наш марш-бросок против нефтяного разлива в Усинском районе начинается с двухдневного обучения – теория плюс практика. Стэн проводит настоящую экскурсию по нефтяному разливу. Мы стоим на краю черного блестящего пруда с радужными разводами, так выглядит один из многочисленных разливов в Коми. У нас есть всего десять дней, чтобы от него избавиться! И целый кузов нехитрого оборудования: лопаты, ведра, насос, мешки и контейнеры. За сто лет в деле уборки разлитой на суше нефти мало что изменилось: главное ноу-хау во всех странах, от Канады до Норвегии – это человек с лопатой в руках. «Наш» разлив старый, добыча здесь уже не ведется.Более 10 лет назад начала подтекать труба, и поскольку мер не было принято, загрязнение год за годом накапливалось, стекало в болото. Из давно перекрытого крана и сейчас капает маслянистая жидкость. В таком пруду может содержаться несколько сотен тонн нефти. То, что нам предстоит убирать – это высокосернистая сырая нефть, из которой уже выветрились самые токсичные вещества. В этом мы убеждаемся с помощью газоанализатора. Когда авария случилась только что, в воздух попадают взрывоопасные газы, токсичные пары и сероводород, отравление которым может быть смертельным. Для работы в таких условиях нужны особые меры предосторожности. Мы разделяем территорию на три зоны с помощью сигнальной ленты: – горячая, где могут находиться только ликвидаторы загрязнения в защитных костюмах; Сюда не должны заходить посторонние и люди без защиты! – теплая, где мы складируем собранные отходы и храним оборудование; – холодная, то есть чистая. Наш план – сначала с помощью вакуумного насосавыкачать жидкую фракцию в специальный резервуар, передвигая насос вдоль кромки разлива. Оставшийся шлам – тяжелую фракцию, смешанную с почвой – предстоит собрать лопатами, и упаковать в прочные пластиковые мешки для временного хранения. Затем все отходы необходимо отвезти на переработку. Так токсичная лужа станет вторсырьем, которое можно использовать, например, при строительстве дорог. Которых, кстати, в Коми очень не хватает. Прежде чем приступить к уборке (пока только небольшой лужицы у дороги), мы распределяем роли: координатор, лидер команды уборки, специалист по санитарной обработке. Для эффективного труда нужно создать условия. Обустраиваем зону отдыха: палатку, где можно отдохнуть и поесть, биотуалет. Самый большой дискомфорт здесь причиняет мошка, которая моментально образует черное облако вокруг каждого теплокровного организма, лезет в глаза и за шиворот. От нее тоже можно спрятаться в палатке. Наконец, самая интересная часть: влезть в громоздкие костюмы химзащиты, которые полностью закрывает все тело, кроме лица. Затем – резиновые сапоги, перчатки, маску и респиратор с фильтром. Нам, в общем, повезло: в Коми прохладно. Хотя в шуршащем пластиковом костюме все равно ужасно душно, и через час я чувствую себя, как в бане. Нефть текучая и тяжелая, постоянно прилипает к лопате, сапогам, перчаткам. Даже небольшой мешок с ней довольно трудно поднять. К тому же убрать предстоит гораздо больше, чем разлилось: токсичная жидкость пропитала песок и мох, смешалась с почвой. Условия наш координатор оценил как трудные, и потому время работы одной смены не должно быть больше 3-4 часов. Хотя в первый раз мы с трудом выдержали полтора. После уборки самое главное – тщательно отмыться. Помощник поливает меня ледяной водой с моющим средством из переносного душа, я долго тру костюм щеткой. Мы извозились по уши, но наглядный результат видеть приятно: одним, хоть и маленьким, грязным пятном на теле нашей планеты стало меньше! Впереди – девять дней работы и сотни тонн нефти. (с) greenpeace