В маленьком городке на севере нашей страны, там, где так тяжело согреться, а землю пронзает вечная мерзлота, людям очень не хватает тепла. Теплом своих душ и сердец с горожанами делятся участники любительского театра «Дилижанс».
Наталья Васильевна Мамонтова, режиссер студии вместе со своей командой дарит людям истории, которые способны растопить лед даже в самом холодном сердце. Они, как одна большая семья, каждый год создают нечто волшебное на своей маленькой, но в то же время такой необъятной камерной сцене.
Всегда ли театр был вашим увлечением?
Нет, я не всегда увлекалась театром. Более того, этот вид искусства я не считала живым и интересным. Сейчас, спустя столько лет, посвящённых театру, трудно говорить такие вещи, но я не любила театр. Будучи студенткой, я познакомилась с девушкой. Она «болела» театром и последние 3 года своей жизни пыталась поступить в театральную студию. Я сказала ей, что от мечты отказываться нельзя и она обрела поддержку в моём лице. На вступительные экзамены я пошла вместе с ней, чтобы ее поддержать. В итоге ее не взяли, а меня попросили что-то почитать.
Сначала я отказалась, сказала, что просто пришла поддержать подругу, на что в ответ я услышала: «Прочтите что-нибудь! Раз пришли, значит это не случайно…». Я прочла «Заповедь» Киплинга, в то время это стихотворение сильно меня вдохновляло. Меня взяли, а подруге сказали прийти на следующий год.
В театре был молодежный состав, и первый год я занималась в студии только потому, что я чувствовала ответственность, чувствовала, что в меня поверили. Это было совсем не мое. На третий год я поняла, что это постепенно входит в кровь. Я не считала, что это будет моей профессией, думала, что это будет просто хобби, которое может пригодиться. Но судьба сложилась иначе и то, что я считала увлечением, стало делом моей жизни.
С какого года у вас появилась своя театральная студия, как вы пришли к тому, что нужно ее создать?
Здесь, опять же, помог случай. Я не создавала свою студию. Та, в которой я сейчас работаю, была основана до меня в 1988 году. Режиссер-основатель Андрей Житлухин создал любительский театр «Дилижанс». Он вложил в него очень много сил как душевных, так и физических. Ему для театра отвели абсолютно пустое помещение. Он возвел студию с нуля, построил театр в прямом и переносном смысле слова. В 1998 году Андрей Юрьевич решил изменить профиль своей деятельности. В поисках руководителя театра, человека, который мог бы его заменить, он пришел в «Молодежный конгресс города Усинска». Это была молодежная организация, которая существовала сама по себе, открывала кружки, студии. Там он познакомился с моим бывшим супругом. Максим знал, что я имела соприкосновение с театром, но я имела актерскую школу, а не была режиссером. Максим изложил все, я думала несколько дней. Он горячо убеждал меня в том, что это дело, которое нужно взять в свои руки. Я оперировала тем, что у нас с ним крошечный ребенок и что я буду пропадать сутками, ведь это должно стать делом жизни, где семья и прочее уходит на второй план. Супруг был готов к тому, что я буду гореть этим делом. Через 3 дня я встретилась с Андреем Юрьевичем, и он меня очаровал. Яркий, сильный, импульсивный человек и он меня этим заразил. Я поняла, что именно этот момент моей жизни может стать переломным. Андрей сказал, что отсутствие знаний по режиссуре не должно меня пугать, обещал помочь.
Каким был первый год работы? Как был набран первый состав?
Очень легко на самом деле. Как только по городу были расклеены объявления, люди пришли, в основном это были ребята 14-18 лет. Тогда я поняла, что для начала я должна их обучать, а уже потом запускать в производство какие-то спектакли. И я занялась основой любого театра, любой театральной студии – обучением состава.
За плечами была актерская школа, учила их всему тому, что умела сама. Когда люди по велению своего сердца приходят в такие места, они очень горячо все воспринимают, очень легко впитывают материал, с огромным жаром учатся. Спустя год я поняла, что состав стал командой и можно заниматься постановкой.
Для меня, конечно, первый год был не самым простым. Пока я вела обучение состава, я училась сама, как режиссер, и к первой постановке подошла с хорошей теоретической базой. На практике у меня не возникло больших проблем с первым спектаклем, потому что я обладаю от природы очень ярким воображением, как оказалось. Режиссер должен уметь образно мыслить, видеть результат и создавать конструкции из всего, причем художественные конструкции, мизансцены. С этим у меня не возникало проблем. За год, пока я обучала состав и училась сама, я поняла, в чем «соль» профессии.
Как вы находили общий язык с коллективом?
Я педагог-дошкольник по образованию, и хоть по профессии я не работала, но все-таки, знание детской и подростковой психологии очень помогло. Потому что когда состав новый, свежий, люди мало друг друга знают, у каждого свои проблемы, ребят нужно сплотить. У каждого что-то свое: у кого-то комплексы, у кого-то нагромождения проблем личных, домашних. Я все это разгребала тщательно и помогала всем, чем могла и не только по работе, по профессии, а и по-человечески.
Вот так медленно мы входили в кровь друг друга. Я до сих пор себя так веду не потому, что так надо, а потому, что я так чувствую. Я работаю с такими инструментами, как человеческие чувства, эмоции, ощущения. А когда ты не знаешь, кто с тобой рядом и чем они живут, это очень тяжело. Практически невозможно доносить что-то до человека, который стоит стеной. Человек должен быть родной, понимающий и каждый состав воспитан именно так – с подходом к душе и сердцу. Я помогаю открыться им и так же открываюсь для них.
Есть ли вас критерии для набора состава? Это должен быть просто талантливый человек или вы отдаете предпочтение каким-то личным качествам?
Ну, талант – это категория очень редкая, на самом деле. Талантов я видела не много. Есть такое понятие «горит глаз». Приятное первое впечатление, наверное, состоит из нескольких пунктов: это должна быть хорошая внешность, приятная. Должно быть личностное, внутренне обаяние, которое просто с первого «здравствуйте» чувствуется. Открытость должна быть, контактность. Вот такие вещи я ценю, потому что в целом будущие актеры это люди с подвижной психикой, ни в коем случае не закрытые, не буки. Это сумасшедшие люди в хорошем смысле слова, а такие качества я вижу с первого взгляда. И даже если внешность не сценическая и не актерская в общепринятом смысле слова, а человек обаятелен, я забираю сразу. Мне важно открыт ли человек, плещет ли из него энергия, не похожая ни на кого, является ли он уникальным, является ли он настоящим, заразительным. Это все видно буквально с первого взгляда и я стараюсь подбирать в команду именно таких людей.
Какова возрастная категория актеров?
Я принимаю людей от 14 лет и старше, но, по сути, у нас молодежный театр. Возрастной состав я мечтала создать давно, но как-то не выходит. Людей, которые готовы потратить на работу здесь свое личное время и почти все свободные вечера, к сожалению нет. Поэтому я периодически привлекаю своих знакомых творческих людей для создания спектаклей.
Раньше я набирала ребят, начиная с 11 лет, но через какое то время я подняла планку до 14. Произошло это потому, что даю знания, которые получают первокурсники колледжей искусств и театральных училищ. Хотелось бы, чтобы они понимали суть профессии, чтобы они не имитировали, а жили. Это все нужно объяснить и для того чтобы человек понял, ему нужен хоть какой-то жизненный опыт. Начиная с 14 лет, этот посыл усваивается отлично, они все понимают.
Какая была первая постановка под вашим руководством?
Мы поставили спектакль-сказку по пьесе «Золотое перо», ее авторы Ирина Токмакова и Софья Прокофьева. Работали целый месяц по выходным. Спектакль был поставлен в 2000 году, билет стоил десять рублей.
Каковы были ощущения после первой постановки?
Было ощущение, что удалось. Ощущение, что я не ошиблась ни в ком из тех, кто со мной работал. Потому что мы не ставим спектакли спонтанно. Когда я вижу команду, которая готова очень здорово потратиться эмоционально, я понимаю, что мы горим, мы создаем. Выпускаем по спектаклю в год и полностью поглощены этим.
Пьесы вы придумываете сами, или берете что-то за основу? Как происходит процесс подбора материала?
Для начала я смотрю на состав: на что он способен, каковы его силы и мощность. Далее начинается поиск именно пьесы. Я являюсь участником очень многих драматургических форумов и программ, которые существуют в интернете. Там я и осуществляю поиск пьес. До того, как в мою жизнь пришел интернет, пьесы искались в огромном количестве литературы, которая досталась мне от Андрея Юрьевича. Спасали подшивки, старые журналы. При выборе пьесы я смотрю на возрастной состав, подходит ли он под персонажей истории. Самое главное для меня – есть ли там нерв, актуальна ли пьеса для сегодняшнего времени, интересно ли будет работать ребятам и мне над этим материалом. Если такой материал находится, то он идет в постановку, в работу. Если его нет, то я беру перо в руки и начинаю писать. Первую пьесу я написала в 2000 году, всего их написано мной 6 или 7. До 2006-2007 я часто ставила свои пьесы, например, «Между нами» или «Метаморфозы».
Когда в моей жизни появился интернет, я познакомилась с драматургом Виктором Ольшанским, он мне выслал парочку своих пьес: «13 звезда» и «Ничего, кроме правды». Потом я начала знакомиться с коллегами из разных регионов, городов. Люди с разным опытом советовали что-то, потом уже ко мне начали обращаться более молодые режиссеры.
Также я являюсь автором пьес-адаптаций. Например, была работа «Повелитель мух» сезона 2012-2013. Пьеса была написана по книге Уильяма Голдинга. Посмотрела на состав, он был преимущественно мужской, а данная пьеса предполагает участие мальчиков и юношей. Тогда я написала адаптацию, пьесу по этому произведению. Она оригинальная, второй такой нет нигде. Там есть отходы от сюжета местами, но основные сюжетные моменты сохранены. У меня было много экспериментов касательно написания адаптаций и неоднократно.
Как-то раз, чтобы свои силы проверить и укрепить, понять, правильно ли я создаю драматургию, я приняла участие в интернет-конкурсе в номинации «Пьеса для подростков». Выслала свою пьесу с оригинальной историей «Эксперимент». Было около 300 пьес, наша вошла в 11 лучших. Я поняла, что мыслю правильно, умею, могу. После было написано «Шелковое сердце» это адаптация по пьесе Уильяма Гибсона. В целом я создаю как свои пьесы, так и пишу адаптации.
Есть ли у вас любимый спектакль?
Я не могу сказать, что есть любимый спектакль, потому что каждая история была актуальна для определенного времени. Любовь к каждому составу сохранена, и каждый состав с горением выполнял свою работу.
Допустим, в прошлом году был поставлен спектакль по пьесе Эрика Эммануила Шмитта «Отель двух миров». Я считала, что это высочайшая работа: были очень восторженные зрительские отзывы от людей, которые нас не знают, которые нас видели впервые. И в этом году я думала, что невозможно сделать что-то более звенящее. Но каждый год я спрашиваю себя: что же мы можем сделать еще, как же мы можем удивить? И я нахожу истории, а под рукой всегда имеется хорошо обученный состав.
В этом сезоне мы создали не менее прекрасный спектакль. Я верю, что и в следующем сезоне мы создадим что-то не менее запоминающееся. За время своей работы я поставила 17 или 18 спектаклей, и я не могу выделить один из них. Каждая работа, над которой я тружусь в данный момент она любимая. Я не привязана ни к какой конкретной истории потому, что в каждой мы все оставляем часть себя, оставляем очень много эмоций.
Интерес к театру растет в городе?
Да, безусловно. Если в позапрошлом сезоне, и даже в прошлом мы слегка прилагали усилия, то есть распространяли билеты сами, то в этом году мы фактически ничего не сделали для того, чтобы их продать. Поскольку театр любительский, часть билетов обычно реализует состав, а остальные идут в кассу. В этом году в кассу практически ничего не попало. Билеты расхватали за неделю до премьеры! Далее я уже просто искала возможности предоставить хоть какое-то место людям, которые очень хотели попасть к нам на спектакль.
Это была безантрактная трехчасовая работа, но она прошла для нас и для зрителей на одном дыхании. Мы обретаем все новых и новых поклонников, которые, в общем, ошеломлены тем, что мы делаем. Не ожидали. От любителей, от школьников. Одна девушка, приехавшая из Пскова, и попавшая к нам на спектакль, была в полном восторге, буквально кланялась каждому в ноги. Сказала, что мы держим души людей в напряжении и на протяжении 3 часов невозможно оторваться, дыхание просто замедляется. Это оценка нашей работы. Приятно.
Ставя спектакли, вы ориентируетесь на определенную возрастную категорию?
Мы стараемся выбирать такие пьесы для спектаклей, чтобы было интересно всем. В кинематографе это называется «семейное кино». Каждый в наших работах находит что-то свое. Но этому предшествует моя личная встреча с пьесой, первая читка, когда я одна читаю это впервые. Я должна понять, кому это будет интересно. Мы стараемся выбирать такие истории, которые были бы актуальны для сегодняшнего времени, истории, которые будут интересны публике широкой возрастной категории.
Каковы будни театра вне подготовки к спектаклю?
О, ну здесь все очень просто. Я ориентируюсь на способности людей, которые сейчас со мной: воспримут, не воспримут. Получается, что каждый год я формирую новую программу из трех основных дисциплин: сценическое движение, мастерство актера, сценическая речь. Она постоянно варьируется и в голове у меня много всего. Я, например, могу запланировать что-то на занятие. Потом приду, увижу настроение состава и совсем все поменяю. И это тоже будет занятие, будет результативно и впитываемо. В общем, ничего секретного, просто своя система занятий на основе того что прочитано и вычитано.
Спектакль ставится раз в год. А чем помимо постановки пьесы занимается коллектив театра, в каких мероприятиях он участвует?
С составом, который в этом году заканчивает работу, потому что почти все ребята одиннадцатиклассники, мне очень повезло. Помимо театра я являюсь руководителем клуба авторской песни «ГРИФ», созданного моим бывшим мужем на базе молодежного конгресса Усинска. Повезло в том плане, что со мной в составе «Дилижанса» работают люди, которые также как и я поют, пишут песни. То есть они одновременно являются участниками второго моего коллектива. В день города в этом сезоне мы очень здорово поработали. Сделали площадку «Город романтики», 8 часов гитарной музыки. Мы отзываемся на любое детское мероприятие, которое происходит в городе, где нужны аниматоры, артисты-ростовики, то есть те, кто работает в ростовых куклах. Мы идем, помогаем, делаем то, что должны. Так же на нас все новогодние мероприятия во Дворце Культуры и это, в общем, довольно тяжелая школа… Те, кто прошел вереницы этих новогодних елок по несколько в день, с утра до вечера, все зимние каникулы… Такой человек состоится в любом деле, потому что это не только творчество, это еще и выносливость, и способность на отдачу энергии, способность долгое время быть в хорошем настроении, стрессоустойчивость. После новогодних проектов мы занимаемся своим спектаклем, премьеру которого назначаем в апреле или мае.
У представителей всех профессий, в том числе и у актеров есть свои приметы. Придерживаетесь ли вы каких-то из них?
Да, есть наша, личная. Мы ее ни откуда не взяли. Когда идет продажа билетов перед спектаклем, ребята кидают монетки на пол последнего ряда. Они считают, что будет аншлаг, если так сделать. Эта примета переходит из состава в состав, все они так делают. Наверное, публика, занимающая последний ряд в нашем камерном зале очень удивлена, когда видит под своими ногами монетки.
Насколько я знаю, в театре играет ваш сын Егор. Это была его инициатива, желание, или вы в нем что-то заметили и предложили ему попробовать?
Ну, опять же, если возвращаться к вопросу случайностей, они произошли и с Егором. С детства, он занимался в вокальном коллективе, но мне в постановке понадобился шестилетний мальчишка и я его привлекла. Он очень органичный, для него что одна сцена, что другая, это, в общем-то, родной дом, поэтому он особо не почувствовал, что попал куда то в другое место. Когда он стал постарше и стал ломаться голос, то он решил оставить вокальную студию. В театре у него было очень много друзей, интересных людей к которым его тянуло, тянул театр, тянула команда. И он вошел в состав и делал работу за работой и до сих пор делает и удивляет очень. Он поступает в этом году в несколько театральных ВУЗов, надеюсь, что у него сложится….
То есть он хочет связать свою жизнь с театром?
Да! У него есть способности к режиссуре. Я видела, как он меня заменяет, когда мне нужно заниматься чем-то параллельно во Дворце Культуры в то время, как идет репетиция. У него актерские данные внешние, внутренние, они все присутствуют, но и режиссерский взгляд однозначно есть. Он яркий, динамичный человек, легко перетекающий, переключающийся из состояния в состояние. Он долго думал, какая профессия могла бы быть его, чем он может заняться в Жизни. После последней своей актерской работы он укрепился в своем решении. Мне кажется что здесь, в «Дилижансе», он уже состоялся. Я думаю, что если я попрошу занять его мое место, то театр ничего не потеряет, а даже приобретет.
Согласны ли вы с утверждением «Вся жизнь театр и все мы в ней актеры»?
Я не могу понять, если честно, где у меня жизнь, а где театр (смеется).
Для меня эти две ипостаси имеют одну плоскость, потому что я живу театром. А подтверждать утверждение…. Смотря как относиться к словам «театр» и «актер». Настоящие актеры «сгорают» на сцене, живут. А если относиться к ним как к шутам и притворщикам, то это не лучшее выражение. Если смотреть с нашей позиции, то нет, нет… Я, наверное, не буду ни соглашаться, ни подтверждать. Я слишком далеко от этого стою. Слишком все по-своему развивается, слишком индивидуально. Просто для меня театр – это жизнь.
Какие у вас планы на следующий сезон?
В этом году уходит состав, золотой, как я считаю. Они со мной работали 3,5 года. В сентябре я должна набрать новый, это первоочередное.
Есть задача воспитать состав не слабее, чем были предыдущие, набрать людей, начать все с чистого листа. Надо продолжать работать, заинтересовать людей в нашем городе этим видом искусства, людей которые войдут в состав, людей, которые потом, впоследствии, будут приходить на наши спектакли. Делать свое дело честно, прилагать все силы, отдавать все сердце и душу. Как всегда, гореть и сгорать на сцене, даря нашим зрителям чувства, эмоции и новые истории.
(с) Виктория Грушевская