Лампа в беседке свисает
Над центром стола.
Резко граничат вечерние тени
Со светом.
Гаснет заря и остатки дневного тепла,
Молча вбирает в себя уходящее лето.
Воздух насыщен хмельком,
Пахнет маслом салат.
Веером ложки торчат из тарелок, как гвозди.
И в поредевшей листве, словно звёзды горят,
Щедро даря аромат, виноградные гроздья.
Ломится стол.
Мой отец, с папироской в зубах,
Треплет гармонь.
Пляшут пальцы по клавишной меди.
Гости сидят.
Только пот вытирая со лба,
Пляшет пастух,
Друг давнишний отца, дядя Федя.
Ноги мелькают невидимо:
Пятка, носок…
Руки, как крылья, взлетают и падают птицей.
И разлетался росой отсыревший песок,
Резко срываясь с сапог,
В захмелевшие лица.
“Песня льётся, словно кровушка,
Жизнью, страстью клокоча.
Пусть полным-полна моя коробочка,
Есть и ситец и парча».
Стонет гармонь.
Папироска потухла давно.
Только отец всё играет, табак доедая.
Пляшет пастух.
По бокалам искрится вино…
Годы прошли,
Но в мечтах возвращаюсь туда я.
Где в виноградной беседке
Любил наблюдать,
Как наливаются силой янтарные гроздья
Где веселятся живые:
Отец мой и мать,
Где веселятся живые –
Ушедшие гости.